Отзыв на кино Начало

Фантастическая, ужасно-страшно-симпатичная, наивно-милая и добрая дорама о любви.

Только о любви и исключительно о ней.

Если в некоторых классических произведениях утверждается, что «любовь и голод правят миром» или, как вариант, что «люди гибнут за металл», то эта китайская многосерийка настаивает: всему причиной — одна лишь любовь. Даже когда она принимает, мягко говоря, извращённые формы.

Особенно часто такими формами грешит родительская любовь. Вот как в этой дораме. Здесь и исступлённая любовь к дочери (у главных преступников), и удушающая любовь матери к сыну (у одного из подозреваемых), и самоотверженная любовь отца к дочери (у другого подозреваемого), и любовь матери к сыну, заставляющая того отказаться от отца (у третьего подозреваемого) — и так далее.

На этом мрачноватом любовном фоне глотком свежего воздуха выглядят робко-осторожные чувства друг к другу парочки Главных Героев.

Хотя на Главных Героев они поначалу не очень-то и тянут.

Что в них героического? Она — симпатичненькая, конечно. Но не Жанна д`Арк, воодушевляющая всех вокруг на подвиг, нет, совсем не Жанна. Да и он — лопоухий мальчик-подросток, который по сюжету уже — ого-го! - четвертак разменял (а сам актёр даже вплотную приблизился к тридцатилетию), но по-прежнему — пацан-пацаном.

Однако, как показывает практика (китайская практика в данном случае) — в жизни всегда есть место подвигу. Ведь по сюжету сериала (прямо как в известном стишке): а «кони всё скачут и скачут, а избы горят и горят...»

Правда, в сериале, с учётом современной китайской специфики, «горят и горят» не избы, а автобусы — но подвига при этом никто не отменял. Особенно, если от этого подвига никуда не убежать и не деться: только заснёшь-проснёшься и сразу вот оно — подвиг надвигается.

И в этом беспрерывном «получасе Сурка» (а то и в «десяти минутах Сурка» - в связи с краткостью временнОго интервала между пробуждением и возгоранием автобуса), наша парочка великовозрастных детишек-обаяшек и крутится вынужденно.

Что сюжету добавляет непрекращающегося драйва. А зрителю — невозможности оторваться от экрана. Я, например, пока все серии не отсмотрел (с короткими перерывами на сон и еду) — сидел перед компом, как привязанный. Ведь стоит чуть оторваться — глядь, а ГГероев опять ужасно убили. Вместе с автобусом. И с подозреваемыми.

Казалось бы — налицо ожогово-кровавый триллер.

А я триллеры не люблю. Я не в том душевном состоянии, чтоб с наслаждением предаваться ужасанию.

Но в этом сериале экранные ужасы-злодейства «проглатывались» мною, что называется, за милую душу.

А потому что злодеев-то на экране и нету! Всё происходит исключительно, как я уже сообщал, по любви. И все персонажи (поначалу довольно неприглядно выглядящие) оказываются вполне вменяемыми людьми.

Даже Главный Злодей.

Да даже полицейские!

Вот тут и пролегает главный водораздел между этой китайской дорамой и дорамами корейского производства.

Ведь редкий корейский полицай долетит (как та Гоголевская птица до середины Днепра) до середины первой серии, чтоб зритель не возмутился его тупостью, леностью и неповоротливостью. А в китайском варианте полицейские — отличные ребята, без всякой внутренней гнильцы, и работают с полной отдачей. И не они виноваты в том, что им нечего противопоставить фантастической «петле времени». Свою работу они делают столь лихо, что ГГероям далеко не всегда удаётся от них вовремя скрыться.

Более того, наши ГГерои сами изо всех сил идут навстречу полиции, хоть и понимают ограниченные возможности стражей правопорядка в условиях бушующего хроноклазма.

В остальном же данный сериал — именно дорама. В лучших её традициях. С прекрасной актёрской игрой, выверенным, психологически достоверным сюжетом и мягкой, душевной теплотой, пропитывающей всё экранное время.

Единственное, что меня неприятно «царапнуло» в этом сериале — извращённый феминизм.

Нормальный феминизм я вполне одобряю. Нормальный, подчёркивающий человеческое равноправие женщин и мужчин. Но «терпеть ненавижу» извращённый феминизм — когда особь женского пола беспрерывно транслирует одну и ту же позицию: «Я вся такая-растакая цветочек-бутончик, а эти грязные мужланы словом, делом и мыслями так и норовят меня всячески оскорбить, поэтому покарайте скорее этих потенциальных извращенцев, а то я вся очень беззащитная!»

Смею надеяться, что своих дочерей я воспитал в условиях нормального феминизма. Не цветочками-бутончиками. Поэтому они (не переходя рамок) смогут себя защитить в обычных, бытовых условиях, не крича по поводу и без повода про «мужиков-извращенцев». Основания надеяться на это у меня есть: младшая дочь самостоятельно объездила уже чуть ли не полмира (а там, на чужбине, обстоятельства, как вы понимаете, бывают всякие), старшая же вообще не вылезает из научных экспедиций (где контингент, по преимуществу, сугубо мужской).

Понимаю, что традициям Китая нормальный феминизм не очень свойственен (как и традициям всего Востока). Там нередок именно такой перепад: от оранжерейного воспитания — и прямиком, без перехода, в гущу житейских трудностей. Из исторических хроник помню, что и в императорском Китае подобное практиковалось: изнеженные принцессы-бутончики прямо из дворцовых покоев любящими отцами-императорами продавались (увы, иначе не скажешь…) замуж в холодные юрты грубых северных ханов-кочевников — в обмен на то, что кочевники какое-то время не станут тревожить имперские границы.

Тоже своего рода традиция.

А мы должны уважать чужие традиции.

Но не заимствовать их для собственного употребления. Впрочем, полагаю, большинство наших российских зрительниц понимают это даже лучше меня.